РОБЕРТ КЛАССОН
Во второй половине ХIX веке в мире развернулась вторая промышленная революция. Возможности технического прогресса поражали воображение – первые электрические лампы, паровой двигатель, телеграф, телефон, трамвай, первый автомобиль, летательные аппараты. Героем нового времени становится инженер-изобретатель.
В 1891 году в Германии, во Франкфурте-на Майне проходит Международная техническая выставка. Это событие привлекло внимание тысяч европейцев.
Вот как описывал выставку журнал «Электричество»: «Наиболее интересным пунктом выставки будет передача 300 (трехсот) лошадиных сил от Лауфенского водопада на Неккаре в Франкфурт на расстояние около 100 (ста) верст. Потеря энергии в этой замечательной передаче будет всего 2% (два процента). Кабели для нее изготовлены братьями Сименс в Лондоне. На проводку потребуется около 2 600 (двух тысяч шестисот) столбов, 9 000 (девять тысяч) изоляторов и около 60 (шестидесяти) тонн медной проволоки. На осуществление этой выдающейся работы германский император и франкфуртский промышленный комитет пожертвовали по 10 000 (десять тысяч) марок. Для развлечения посетителей будут служить прекрасно устроенные рестораны, театр, соединенный телефонически с операми Мюнхена и Висбадена, электрически освещенный подземный грот, прогулки на электрических лодках по озеру, воздушный шар, поднимающийся на высоту 600 м» (шестисот метров).
Создатель этого электрического чуда – известный в Германии инженер-англичанин Вильям Линдлей. Его помощник и технический секретарь – двадцатитрехлетний инженер из России Роберт Классон. Выпускника Санкт-Петербургского технологического института, свободно владевшего немецким языком, порекомендовал инженеру Линдлею ректор института, профессор Николай Павлович Ильин. Рекомендация рекомендацией, но Линдлей решил испытать молодого инженера и поручил ему проверить, правильно ли немецкие студенты снимают индикаторные диаграммы паровых машин. Классон впервые увидел, как снимаются эти самые диаграммы - но виду не подал. Обладая исключительными способностями в механике, физике и гидродинамике, он быстро понял суть процесса. Окончив проверку, доложил Линдлею: работа проделана без ошибок!
Отработав несколько лет за границей, Классон, вооруженный практическими знаниями о последних мировых достижениях, возвращается в Россию, чтобы произвести в ней собственную революцию. Технологическую.
Несмотря на хорошую техническую школу Российской империи, электричество в городах пробивало себе дорогу крайне медленно.
Яркая электрическая иллюминация освещала Москву лишь во время самых больших торжеств. Так, в 1883 году по случаю коронации Александра III городская управа решила устроить иллюминацию Кремля. Башни и стены озарились «большими и малыми солнцами», а аллеи Александровского сада украсили цветные электрические фонарики. Эффект превзошел все ожидания! Позже император поручил провести работы по освещению Зимнего дворца и Невского проспекта в Петербурге. Главными героями энергетической сцены Петербурга и Москвы в те годы были немецкие предприниматели и изобретатели – братья Вернер и Карл Сименсы. В 1886 году в Петербурге они учреждают акционерное «Общество электрического освещения».
Сименсы первыми получили право прокладывать по улицам обеих столиц подземные электрические кабели. В декабре 1888 года они построили первую центральную электростанцию Москвы – Георгиевскую, мощностью 100 (сто) кВт (киловатт). Станция вырабатывала электроэнергию постоянного тока, которая шла на освещение близлежащих улиц и домов. Район электроснабжения был ограничен километровым радиусом между Большой Никитской и Большой Лубянкой. Основные потребители – богатые торговые пассажи и модные рестораны, Большой и Малый театры.
В сентябре 1895 года «Общество электрического освещения» получило от городской управы концессию на электроснабжение Москвы сроком на 50 лет и приняло решение построить в Москве более мощную электростанцию – прямо напротив Кремля, на Раушской набережной.
В 1897-м году на должность Старшего техника Московского отделения «Общества электрического освещения» пригласили Роберта Классона. Акционеры «Общества» заметили молодого талантливого инженера на заседании в Адмиралтействе, где он красноречиво защищал использование в промышленности трехфазного переменного тока. Речь его была так сильна и убедительна, что «Общество» решило как в Москве, так и в Петербурге строить электростанции именно трехфазного тока. Классон уже имел опыт реализации таких проектов. Ему удалось сломить консерватизм царских чиновников и вместе с инженером Владимиром Николаевичем Чикалёвым разработать и осуществить проект реконструкции Охтинских пороховых заводов. Именно с охтинских энергетических установок в России началось применение технологий высоких напряжений и трансформации электрической энергии не только для освещения, но и для промышленных нужд.
Темпы роста российской энергетики отставали от потребностей крупных городов - Москвы, Харькова, Риги и родного города Роберта Классона - Киева. Он появился на свет 12 февраля 1868 года. Его отец, Эдуард Эрнестович, был врачом, имел степень магистра фармацевтики. Работал при Киевском университете и занимался частной практикой. Мать, Анна Карловна, приехала в Россию из Дрездена и до замужества работала гувернанткой, обучая господских детей немецкому и французскому языкам. Роберт и его младшая сестра Элла должны были говорить между собой только по-французски и получали за эти старания по 20 копеек в неделю.
Учился Роберт хорошо, окончил гимназию с серебряной медалью. Впрочем, однажды он остался в классе на второй год. В этот год он уделял все свое время состязанию со сверстниками в игре в мяч и достиг в этом деле большого совершенства - он мог жонглировать пятью мячами одновременно! Уже в детстве проявилась основная черта, определяющая характер и судьбу Роберта Классона - упорство и стремление к задуманной цели.
Свою работу в Москве двадцатидевятилетний инженер начал с наведения порядка на Георгиевской электростанции: ввел пропускную систему и строгий учет документов. Из записей Роберта Классона:
«…Георгиевская станция была спроектирована соответственно тогдашнему уровню техники на 20 (двадцать) паровых машин по 1 000 (тысяче) [лошадиных] сил. Тогда эти машины казались чрезвычайно большими, станцию часто посещали люди, и все смотрели на большие вертикальные машины и спрашивали: «Неужели 1 000 (тысяча) сил?».
Умение наводить порядок в делах сочеталось у Классона с искренним интересом к жизни своих рабочих. Мастер-электрик Иван Иванович Зайковский, работавший на Георгиевской в подчинении у Роберта Эдуардовича, с глубоким уважением отзывался о его человеческих качествах:
«…Те инженеры, которые раньше у нас работали, были совершенно другого типа и другое отношение имели к рабочему классу. Этот инженер – молодой̆, бодрый̆, здоровый̆, видный̆ телом и душой̆, первый̆ начал подходить к рабочим и спрашивать, как рабочий̆ класс живет: сколько получаешь, как живешь, что делаешь? Интересовался всем. В то время мне было только девятнадцать лет – еще мальчуган, деревенский̆ парень, и мне эта личность показалась такой̆ светлой̆, такой хорошей, что часто идя по Москве, смотрю в лицо каждому человеку и все не подберу такого как Роберт Эдуардович».
Одновременно с работой на Георгиевской Роберт Эдуардович контролировал строительство Раушской электростанции. Она строилась на берегу Москвы-реки на сваях из сибирской лиственницы. Специально для Раушской была разработана уникальная система водоснабжения станции. Электрические кабели прокладывали под мостом. Монтаж оборудования вели в основном иностранные инженеры. Это обстоятельство никак не волновало Классона, с детства одинаково хорошо говорившего на русском, немецком и французском языках.
В ноябре 1897 года электростанция мощностью 3 МВт (три мегаватта) была торжественно открыта. Правление Общества было удовлетворено работой инженера-технолога Классона и приняло решение передать ему руководство московскими станциями.
Уже через год выработка электроэнергии в Москве увеличилась по сравнению с 1896 годом вдвое. Эти успехи были прежде всего результатом применения на Раушской электростанции трехфазного тока высокого напряжения. Радиус электроснабжения удалось увеличить до пяти километров. Одновременно расширялась и электрическая сеть Москвы. Общая протяженность питающих линий вскоре достигла 160 км (ста шестидесяти километров)
Однако Классон не хотел засиживаться в директорском кресле, и в 1898 году принял предложение петербургского общества «Электрическая сила» переехать в Баку для электрификации нефтяных промыслов.
Роберт Эдуарович пристально следил за технической литературой, за всем, что происходит в Европе и Америке, и в то же время живо интересовался отечественными новинками. Из воспоминаний инженера Языкова:
«В 1904-м или 1905-м появился на свет медный сетчатый костюм профессора Артемьева. Он сейчас же его выписал и ….решил испробовать на себе. Назначение костюма было таково: человек надевает его на себя и, благодаря медной оболочке большой поверхности, может безнаказанно касаться провода высокого напряжения, стоя на земле. Р.Э. одел костюм на себя, взялся одной рукой за провод, а мне поручил давать напряжение от отдельного трансформатора. Мое положение было не из приятных.. Но Р.Э. успокоил меня тем, что я буду поднимать напряжение с 500 в (пятисот вольт) Дошли до 1000 в (тысячи вольт), Р.Э. кричит: "Еще давай". Даю 2000 - 4000 - 6000 (две-четыре-шесть тысяч) вольт, ему все мало, даю 20000 (двадцать тысяч) вольт, кричит: "Еще". Даю 80000 (восемьдесят тысяч) вольт, затем 100000 (сто тысяч) вольт - смотрю, стоит живой и разговаривает. Ну, я больше не стал поднимать, и этим он удовлетворился. Затем [костюм] надел я, и он проделал то же самое.»
Строительство электростанций и прокладку сетей Классон всегда вел быстрыми темпами. Результатом его шестилетней работы в Баку стал ввод двух мощных электростанций - Биби-Эйбат и Белый город - на трехфазном токе, линии электропередачи 30 кВ (тридцать киловольт), а также широкое применение электропривода в нефтяной промышленности. Добыча «черного золота» на промыслах резко возросла.
По возвращении из Баку в 1906 году Классон тут же получил предложение вернуться на работу в «Общество» в должности Технического директора. На работу на Раушскую электростанцию он приглашает своих соратников, талантливых инженеров - Леонида Красина, Виктора Кирпичникова, Василия Старкова. Позднее к ним присоединился Глеб Кржижановский, возглавивший московскую кабельную сеть. Кржижановский с благодарностью вспоминал бесценный опыт работы с Классоном:
« … У него действительно было возможно многому поучиться... Он был великолепный̆ знаток европейской техники… Он запрягал окружающий̆ персонал и заставлял работать таким образом, чтобы то или другое техническое усовершенствование не висело в воздухе, а реализовалось в жизни».
Классон понимал, что за десять лет со дня открытия Раушской станции технический прогресс шагнул далеко вперед, а растущей промышленности Москвы необходимы новые мощности. 1907 -й стал годом начала коренной реконструкции, затеянной Классном и продолжавшейся восемь лет. В результате замены морально устаревших машин, станция превратилась в образец технического новаторства. Проезжающие через Москву инженеры знакомились с оборудованием станции, новыми технологиями, заимствовали не только технические, но и хозяйственные нововведения. Двери кабинета Роберта Эдуардовича были всегда открыты. Зайти к нему для разъяснений мог каждый.
В 1910 году Классон разработал проект переоборудования всей кабельной сети городского хозяйства Москвы с 2 100 ( двух тысяч ста ) на 6 500 (шесть тысяч пятьсот вольт) Это позволило «Обществу электрического освещения» рекордно сократить потери энергии при передаче и почти в 10 ( десять) раз увеличить расстояние от станции до потребителя.
В то время почти вся русская промышленность, в том числе и энергетика, использовала очень дорогое топливо – бакинскую нефть. В 1911 году Классон предложил построить возле Москвы электростанцию, работающую на торфе, которым так богато Подмосковье. Масштабный проект по строительству станции на торфе был осуществлен в значительной доле за счет заграничных кредитов. Классон смог убедить немецкие и швейцарские банки в жизнеспособности своей идеи, и уже весной 1912-го зарубежные банкиры приехали с инспекцией в лес, на 71-й километр Новгородского шоссе, на залитое водой и кишевшее комарами торфяное болото. Там, у небольшого озера Гозьбужье, в купленном «Обществом» имении Богородского уезда Московской̆ губернии уже кипело строительство первой торфяной районной электростанции, получившей название «Электропередача».
Из записок Роберта Классона: «…я, никогда не работавший ранее с торфом, ошибся в определении сметы на стоимость постройки электрической станции, так как упустил из вида значительное количество построек, которые необходимо было возвести в пустынном месте будущей районной станции, для того чтобы обеспечить персонал. Приходилось строить не только квартиры, но и больницы, школы, склады, бани и прочее - словом, выстроить почти небольшой город.»
С вводом «Электропередачи» Россия получила одну из крупнейших электростанций на местном топливе. А Роберт Классон – обширное поле для своей деятельности и изучения вопросов применения торфа на электростанциях. Но основные трудности ждали его не в лесном болоте, а в болоте русской бюрократии и местных земств, с их взаимоисключающими циркулярами, запретами и волокитой, делавшими прокладку линии электропередачи до Москвы почти невозможной. Однако сломить упрямство Классона было невозможно.
13 августа 1915 года «Электропередача» и Раушская станция заработали на одну сеть, положив начало созданию энергосистемы радиусом более 100 км (ста километров). Впервые в России было применено высокое напряжение в 70 кВ (семьдесят киловольт), что стало огромным событием в создании единой энергетической системы Москвы и важнейшим шагом к развитию единой энергосистемы России.
Романтику и гуманисту Роберту Классону хотелось механизировать нечеловечески тяжелый труд торфяника. Он сознавался, что ему невыносимо видеть человека придатком машины, прикованным к ней физически изнурительной работой. Иллюстрация в иностранном журнале, изображавшая способы разработки на золотых приисках, натолкнула ученого на смелое инженерное решение. В Калифорнии, в русле бывших рек породу – золотоносный песок – размывают струей воды. У Классона возникает мысль применить водяную струю высокого давления для размывки торфа. Рождается новый̆ способ механизированной̆ добычи торфа – «гидроторф». В будущем это изобретение окажет огромное влияние на создание новой̆ технологии (гидромеханизации) в строительстве и в добыче песка, гравия, мела.
В октябре 1917 года в стране произошла революция. Уже в декабре ее лидер, Владимир Ленин, подписал декрет о национализации электростанций. Несмотря на столь глобальные перемены, ведущие специалисты Общества – Классон, Аллилуев, Красин, Радченко, Смидович, Старков – остались работать на своих местах. Помощь «спецов» в поддержании жизнедеятельности городов была крайне важна.
В 1919 году в Москве разразился острый топливный кризис. В декабре морозы доходили до минус тридцати шести градусов. Заводы и фабрики стояли. Топливо ценилось на вес золота. Энергоснабжение Москвы обеспечивала в первую очередь работавшая на торфе станция Электропередача.
Гидроторф пользуется поддержкой̆ Ленина и считается делом первостепенной государственной важности. В 120 (ста двадцати километрах) километрах от столицы открыто мощное торфяное месторождение – Шатурское. Начинается строительство новой торфяной станции, опирающейся на опыт Электропередачи.
В качестве одного из ведущих экспертов Классона приглашают в комиссию по созданию грандиозного плана электрификации России - плана ГОЭЛРО. Его ключевые принципы: строительство мощных районных электростанций, использование местных видов топлива, развитие гидроэнергетики, строительство и объединение на параллельную работу всех линий электропередачи, электрификация промышленности. Роберту Классону поручают возглавить группу, разрабатывающую план электрификации Центрального промышленного района. В докладе ГОЭЛРО Классон поделился планами будущего развития Москвы:
«Возрождение московской промышленности начнется как только промышленность получит двигательную силу и топливо, причем двигательная сила нужна, главным образом, в виде электрической энергии от Московской государственной станции и других, параллельно с ней работающих электрических станций.
Москве как столице страны предстоит совершить большую работу по благоустройству самого города, а именно необходимо создать мощную сеть трамваев, и, несомненно, будет построен метрополитен, в котором Москва нуждалась уже во время войны и до нее. Затем неизбежно должна наступить большая строительная деятельность.
В 1924 году, после смерти Ленина, объявленная новой властью «неустанная забота» о новаторстве стала быстро вязнуть в болоте бюрократии и недоверия к изобретателям и старым «спецам». Хозяйственная разруха, отсутствие самых необходимых материалов, почти полная бездеятельность механических заводов, апатия работников, тысячи мелких и крупных препятствий и неприятностей̆ могли сломить какую угодно железную волю, но только не волю Классона.
Последние годы своей жизни Классон посвятил работе Треста МОГЭС, бессменным членом Правления которого он был. Роберт Эдуардович оставался директором Раушской электростанции. Курировал работы по строительству и реконструкции московских электростанций. Изучал вопрос строительства ДнепроГЭС и настаивал на том, чтобы в первую очередь были построены станции на дешёвом местном топливе.
11 февраля 1926 года, на заседании Высшего совета народного хозяйства Роберт Классон выступил с пламенной речью, посвященной преодолению топливного кризиса. При этом он подчеркивал, что «успешное развитие торфяной энергетики вовсе не должно исключать или минимизировать развитие энергопромышленности, базирующейся на других ресурсах». Закончив речь словами: “Товарищи, не нужно слов, а нужно дело!” – Классон скоропостижно скончался прямо на заседании совета от сердечного приступа. Ему было всего пятьдесят восемь лет.
Главным итогом деятельности Роберта Классона, выдающегося российского инженера-энергетика, стало создание Московской энергосистемы. Электростанции, на которых он работал, были не только центрами отечественной энергетики, где испытывалось новое оборудование, внедрялись передовые технологии. Они стали настоящими кузницами квалифицированных энергетических кадров. Электростанции, построенные Классоном, и сегодня работают в составе Мосэнерго. ГЭС-1 – бывшая Раушская – снабжает электроэнергией и теплом центр Москвы. Станция Электропередача – сейчас ГРЭС-3 – носит имя Роберта Эдуардовича. Заложенный Классоном поселок Электропередача превратился в цветущий зеленый город Электрогорск.